Возвращение к истокам. Journey to the Past - Милана Смоленская

– Кто не боится, тот не превышает скорость, а ты на грани.

Милана рассмеялась и некоторое время молчала, глядя на дорогу перед собой.

– Знаешь, я просто люблю, когда мир мелькает за окном. Это темп моих мыслей, – подумав, сказала она.

– Тогда понятны причины твоих тупых поступков.

Слова вырвались прежде, чем он успел их обдумать. Обиженный взгляд зелёных глаз и резкое ускорение заставили Антония принести извинения, что он и сделал, усилием воли поборов внутреннее сопротивление. Милана кивнула, немного сбавила скорость, но увеличила громкость. В салоне стало запредельно неуютно.

Правду же сказал. Она сама себе на уме, а ума ещё нет. Так хочется видеть за её поступками продуманные решения и мудрый расчёт, но чаще всего – это глупость. Безумная скорость, бездумная жизнь… Одного ангела это уже довело. Вряд ли до рая.

Завибрировал золотой Vertu, стоявший на зарядке. Она сделала музыку тише.

– Да? Едем. С Тони. Who? So? So? Скоро.

Милана отложила телефон и зачем-то сказала:

– Камила в «Раю» уже.

– Кто?

– Камила Волкова. Я же тебе сказала, что встречаюсь сегодня с ней и с Лейлой. Remember? – Милана посмотрела на него.

Казалось, звонок Камилы переключил её мысли, и она забыла свою обиду. Антоний кивнул, вспомнив и Волкову, и Нельмину.

Милана и её камарилья. Никогда не мог понять, зачем она общается со своими подругами…

– Перезрелые малолетки, – вслух додумал Антоний.

– Кто? – Милана резко остановилась на светофоре.

– Ты и твоё окружение, – прямо сказал он.

– А ты зануда. И вообще, не знаком – не осуждай, – заявила Милана и решительно переключила несколько треков.

В салоне зазвучало что-то классическое.

– Чё ты сказала? – Антоний посмотрел на неё.

– А ты чё услышал? – поинтересовалась сестра, нажав на газ.

Верна себе, как всегда. Острая на язык и тупая на голову.

Они ехали, молча слушая музыку. Всю дорогу до клуба Милана спокойно вела машину, не превышала скорость и не пела. Антоний думал о том, что она сказала ему: «Не знаком – не осуждай».

Может, в этом моя проблема? Я совершенно не знаю свою сестру, но почему-то всё время осуждаю её. А, может, дело не в ней? Слишком она дерзкая. Слишком стремительная. Слишком похожа на мать…

Fucking boring. Интересно, чем там занят Антоний?

Саундтрек эпизода: Fatboy Slim – «Wonderful Night»

Милана пришла в очень странном настроении. Её взгляд метал искры, а улыбка была поистине пластиковой, и потому она легко слилась с толпой таких же искусственных лиц с такими же ищущими глазами. Только Милана искала не любовь всей жизни и не решение своих финансовых проблем – она искала выход своим бурлящим эмоциям.

Антоний, оставив Милану в ложе с подругами, тут же удалился. Пока они ехали, он назначил себе встречу в клубе. С кем? Милана не стала вдаваться в детали. Лейла и Камила искренне расстроились, лишившись его общества, и проводили Антония долгими взглядами. Милана, наоборот, вздохнула с облегчением и решила расслабиться.

– Вы с братом, как Каллены, – подумав, сказала Камила, всё ещё пытаясь выцепить взглядом Антония, который уже был где-то на втором этаже.

Милана не была фанаткой сумеречной саги и знала сюжет только в общих чертах, поэтому она не поняла, что именно Камила хотела сказать своим сравнением.

– В смысле, мы вампиры? – уточнила она.

– В смысле, блондины, – прояснила Волкова, окинув Милану немного раздражённым взглядом.

Не маскируйся, Ками, зависть распознана, и от этого – приятно. Да, мы с Тони смотримся awesome. Но нам, наверное, и вправду надо прожить как минимум сотню лет, чтобы найти хотя бы одну точку соприкосновения. Пока что мы просто с искренним кайфом сворачиваем друг другу кровь.

– Это Chopard? – неожиданно спросила Камила, с интересом рассматривая её колье.

– Private collection, – Милана улыбнулась, с ответным вниманием разглядывая пластрон Волковой.

Это не ювелирное искусство, а бижутерийное безумство. Но для кого-то, похоже, важнее цена вопроса, а не красота изделия. Больше камней – дороже. Дизайн? Можно и без него.

– Милан, а сколько Антонию лет? – уточнила Лейла, отвлечённо изучавшая танцующих.

– Двадцать… – Милана задумчиво замолкла, вычисляя в уме возраст брата. – Двадцать четыре. А что?

Брови Нельминой вспорхнули и спрятались в чёлке, но она быстро переключила свои эмоции и сказала с улыбкой:

– Да так, проверяю свою догадку. Так ты рассталась с Джеймсом, да?

Неужели они с Камилой ещё не обсудили это? Зачем говорить со мной обо мне – удобней ведь в моё отсутствие.

– Расстались, да, – подтвердила Милана, поддерживая этикетный разговор.

– Из-за чего? – спросила Лейла, пристально глядя на неё.

– Оказались слишком разными. Знаешь, одно дело встречаться, другое – строить семью, – Милана многозначительно улыбнулась.

– А я тебе сразу сказала, все лорды со странностями, – поддержала её Лейла.

Ну, точно. Слово в слово.

– Ты поговорила с Дэни? – неожиданно спросила Камила.

Милана кивнула, продумывая ответ, но Волкова поняла всё без слов.

– Да и пошёл он, – буркнула она. – Хочу коктейль. Давайте «Модный оргазм»?

– У нас роман с модой, пусть она нас и удовлетворяет, – одобрила Лейла.

Милана заказала апельсиновый сок.

Да, Тони прав, мы, по сути, перезрелые малолетки. Слишком рано надели каблуки, накрасились красной помадой, примерили взрослые чувства. И от этой грубой прямоты как-то скучно, да и туфли трут. Но жизнь дана нам не для наслаждения удобством, очевидно. Модная жизнь, во всяком случае, точно.

– Вот сколько сейчас на мне надето? – спросила Камила, отпив свой коктейль.

Она призывно смотрела на Милану, готовясь сразить её стоимостью своего наряда.

– Не спешу определять твою стоимость, sorry, – Милана улыбнулась.

В наш век вообще опасно полагаться на ценники. Некоторые люди намного дешевле, чем их одежда, некоторые вещи гораздо надёжней фальшивых друзей, а подлинники намного искренней и долговечней некоторых отношений.

– Не-е, Смоленская, ну скажи, – не сдавалась Камила. – Вот сколько это стоит?

Она указала на свой пластрон.

Бесценно.

– Сколько? – безразлично поинтересовалась Милана.

– Столько же, сколько твой Bentley! – радостно объявила Волкова.

Понтов-то сколько… Детка, полегче!

– И? – Милана вскинула брови. – Жизнь – не photoshoot, можешь не позерничать, Камил.

– Кто бы говорил, – Камила вновь остановила внимательный взгляд на колье Миланы.

– Ladies! – Лейла обратилась к Камиле. – Мы тут все офигеть какие дорогие. Только все single. Совершенство обрекает на одиночество.

Нельмина была в меланхолично коктейльном настроении. Камила уткнулась в свой iPhone. Милана откровенно скучала.

Странно, но я не чувствую себя одинокой. Я сейчас чувствую себя овцой в бриллиантовом ожерелье.

Раньше всё было иначе – искреннее и веселее, но с каждым годом у нас всё меньше точек соприкосновения. Прошлое цеплять не хочется, а в настоящем все на пафосе. И греческий остров Пафос здесь ни при чём. Fucking boring. Пойду, потанцую. Интересно, чем там занят Антоний?

Я так хочу быть кем-то, делать что-то…

Кругом родная речь, кажущаяся мне иностранной, липкие оценивающие взгляды, незнакомые люди и претенциозные декорации. Вообще, московским клубам далеко до лондонских «Bond», «Movida» или «Fabric». Главное – здесь тоже звучит жизнь. По-другому, не как в торговых центрах. Здесь она мелькает и грохочет. И это хорошо.

Когда в душе пустота, хочется чрезмерности. Хочется получать много, и при этом нет никакого желания что-либо изображать – делиться попросту нечем. В этом случае избыточность – и потребность, и самозащита. Слишком шумно – перестаёшь вслушиваться. Слишком ярко – не всматриваешься. Слишком много слов – теряешь смысл. Сама не вникаю, и другим не понятна.

За деталями порой сложно увидеть суть, и мой сегодняшний образ – это маскарад. Красная помада, платье в тон, примечательное колье… Пусть образ отвлекает на себя всё внимание, пусть никто не пытается заглянуть мне в глаза – в них смута.

Антоний… Стыдно признать, но я почти ничего про него не знаю. Кроме того, что он больше не встречается с Анжелой. Но об этом мне сообщил её профиль в Facebook… С Тони у нас никогда не было сколько-нибудь откровенных разговоров. Сегодняшний момент искренности в машине – исключение. Так захотелось поделиться с ним своим отношением к жизни и к скорости, а он взял и обрубил на корню этот росток доверительности. «Тогда понятны причины твоих тупых поступков».